Теперь этот подвиг навсегда останется в памяти
Как известно, руководитель Чувашской Республики Олег Николаев объявил 2021 год Годом трудового подвига строителей Сурского и Казанского оборонительных рубежей. И это неслучайно.
Дело в том, что в следующем году исполнится ровно 80 лет, как началось строительство этих оборонительных линий. Но это лишь повод. Фактически это решение вызвано, во-первых, необходимостью сохранить в истории память о беспримерном трудовом подвиге тружеников тыла; во-вторых, отдать долг нашим дедам, прадедам, бабушкам и прабаушкам, которые ценой неимоверных усилий в жесточайших условиях суровой зимы за рекордный срок возвели неприступную оборонительную линию; в-третьих, на примере поколения военного времени привить молодежи чувство патриотизма и гордости за Родину.
Есть еще один немаловажный фактор. Мы все хорошо помним, какие подвиги совершали солдаты на фронтах Великой Отечественной войны, как советские люди рыли окопы под Ленинградом, Москвой, как работали на заводах, где выпускали оружие и боеприпасы, но мало знаем, что глубоко в тылу строились окопы и блиндажи, доты и другие огневые точки, как, например, на Сурском рубеже и Казанском рубеже. А ведь и его по праву можно назвать символом трудового подвига народа. Достаточно сказать, в строительстве обоих оборонительных рубежей принимали участие более 170 тысяч человек, а их протяженность составила 300 километров, то есть чуть менее половины пути от Чебоксар до Москвы.
Строительство линии оборонительного рубежа, позже получившего название "Сурский рубеж", началось в конце 1941 года, когда немецкие войска стояли уже под Москвой. В Чувашской АССР она проходила вдоль реки Суры по линии с.Засурское Ядринского района - д.Пандиково Красночетайского - с.Сурский Майдан Алатырского района.
Мобилизованное население объединялось в рабочие бригады по 50 человек. За каждым районом закреплялся прорабский участок. В качестве начальников прорабских участков направлялись первые секретари Чувашского Республиканского комитета ВКП(б) и председатели райисполкомов. Им поручалось "обеспечить нормальную работу мобилизованных своего района": разместить в близлежащих населенных пунктах, бараках, построить землянки. Колхозы должны были организовать поставку продуктов и фуража, обеспечить врачебные участки необходимыми медикаментами. Были организованы Военно-полевые сооружения (ВПС) с центрами: Ядрин, Шумерля, Порецкое, Алатырь. Постановлением особого заседания Совнаркома и бюро обкома ВКП(б) от 28 октября 1941 года предусматривалось, что каждый район должен был обеспечить своих рабочих инвентарем - лопатами, кирками, ломами, кувалдами, пилами, тачками, носилками и прочим инвентарем. На строительство направлялось 226 колесных и 77 гусеничных тракторов, 5 экскаваторов.
Были организованы передвижные госпитали-изоляторы, врачебные пункты, санэпидемические и дезинфекционные отряды. Для этого было выделено необходимое количество медицинских работников, медикаментов, перевязочных материалов.
"Чувашстройтресту" было дано задание изготовить 500 штук железобетонных колпаков для пулеметных дзотов, артелям - топорища, черенки к лопатам, деревянные ложки, миски, лапти, рукавицы. Началась добыча бутового камня в Марпосадском и Чебоксарском районах, массовая заготовка леса.
Была введена система поощрения передовых участков, бригад, звеньев и отдельных рабочих. Размер премии от вида работ и специальности колебался от 150 до полутора тысяч рублей. К слову, корова в то время стоила 2,5-3 тысячи рублей. На прорабских участках была организована торговля товарами первой необходимости. Многие мобилизованные не имели хорошей одежды и обуви. Во время работы особенно быстро изнашивалась обувь. Для решения проблемы, по просьбе мобилизованных, была организована торговля лыком и лаптями.
Несмотря на трудности и сильный мороз, благодаря трудовому героизму народа Сурский рубеж был построен за рекордно короткий срок - 45 дней.
Есть и личностный фактор, который сыграл определенную роль в решении Олега Николаева увековечить память строителей рубежей. Дело в том, что ему еще в детстве дед немало рассказывал о том, как строился Сурский рубеж, потому что сам, как и многие мужчины того времени, не призванные на фронт по возрасту или по инвалидности, принимал участие в его возведении.
Инициатива Олега Николаева ценна и тем, что она очень своевременна. Как бы нам ни хотелось это признавать, но время берет свое и с каждым годом все меньше и меньше остается людей, принимавших непосредственное участие в сооружении этих рубежей. И один из них - Кузьма Трифонов, которому в феврале следующего года исполнится 90 лет.
Можно смело заявить: Кузьма Трифонович сегодня является единственным живым из мужчин, кто возводил Сурский рубеж. Более того, он был самым молодым строителем этой оборонительной линии.
Но как же так получилось, ведь в то время на так называемые принудительные работы, как лесо- и торфоразработки, строительство оборонительных сооружений, брали только тех, кто достиг 17-летнего возраста?
- Мы жили в деревне Анаткасы-Сорма Аликовского района, - вспоминает Кузьма Трифонович. - В августе1941 года отца призвали на фронт. Мы остались одни: мама, 15-летняя сестра, я и братишка, которому исполнилось два года. Вскоре сестру Леонтину забрали на торфоразработки и я в семье остался за старшего.
Кузьма Трифонович выглядит не по годам: поджарый, а синяя олимпийка подчеркивает его легкоатлетическую фигуру. Но самое главное, он обладает феноменальной памятью и до сих пор до мельчайших подробностей помнит некоторые жизненные эпизоды.
- Однажды, уже зимой, - рассказывает он, - к нам в дом зашел представитель райвоенкомата по фамилии Владельщиков. А моя мама тогда лежала больная. Владельщиков приказывает ей: "Вставай! Надо ехать на Суру строить окопы". Я заступился за маму, говорю: "Как она может поехать, если она вся горит и лежит в бреду?" Владельщиков тяжко вздохнул: "А что делать? Фашист не ждет". Почему-то именно эти слова "фашист не ждет" крепко засели в моей памяти. Я тут же встал с места и говорю: "Может, вместо нее я поеду"? Владельщиков оценивающе посмотрел на меня и спрашивает: "А что ты умеешь делать"? Я отвечаю: "Все умею. Лошадью править могу". На следующий день я запряг колхозную лошадь, взял кое-какую еду, обулся в лапти, полушубок, сшитый из овчины, и поехал в сторону Ядрина. Со мной на санях сидели 6 человек - все из нашей деревенской бригады.
Кузьма Трифонович сам лично не копал землю. Но у него была не менее важная миссия - ухаживать за лошадью, которая была главной тягловой силой на строительстве.
- На своей лошади я в основном занимался подвозкой леса, - продолжает он. - За ней нужен был постоянный уход: надо было кормить, поить теплой водой, укрывать от морозов попоной. А холода были жуткие, под сорок градусов. На ночь уезжали в близлежащую деревню. Спали в избах, в банях. Конечно, мест всем не хватало, часто спали вповалку на полу.
О том, в каких условиях приходилось работать, 9 мая этого года Олегу Николаеву по видеосвязи рассказала и участница строительства Сурского оборонительного рубежа Елена Захарова. Когда началась война, ей было 17 лет. Осенью 1941 года вместе со стариками и женщинами ее отправили рыть окопы и траншеи вдоль реки Сура.
-Трудностей было немало. Как-то раз у меня лапти развалились, а было сыро и холодно. Нога моя так замерзла, что онемела. Пыталась ее массировать, но толку нет, все равно ступать больно. Еле отошла в сторонку. Сижу, плачу, не знаю, что делать дальше. Это увидели другие, успокоили и отправили домой. "Не горюй, все будет хорошо", - говорили они. Так друг друга и подбадривали.
- Мы работали дружно, - подтверждает слова труженицы тыла Кузьма Трифонович. - Сурский рубеж строили женщины. Мужчин было мало - в основном пожилые, инвалиды, которых признали не годными к службе в армии. Поэтому мужские руки ценились. Меня дед с детства учил всякому ремеслу. И вот однажды я как-то наточил пилу. Всем это понравилось, потому что пилить стало легче. После этого я большую часть времени точил пилы. Однажды во время работы у меня из носа пошла кровь - видно, сказались недосыпание и усталость. Помню, одна женщина подошла ко мне, вытерла кровь, обняла и заплакала. Наверное, вспомнила своего сына, который остался дома.
- Вот так мы жили и работали, - чуть дрогнувшим голосом сказал Кузьма Трифонович и показал свои медали. А их у него много. Но самое ценное для него - медаль, на которой изображен барельеф Сталина со словами: "Наше дело правое. Мы победим", а на другой стороне надпись "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". n
Алексей Кряжинов.
Дело в том, что в следующем году исполнится ровно 80 лет, как началось строительство этих оборонительных линий. Но это лишь повод. Фактически это решение вызвано, во-первых, необходимостью сохранить в истории память о беспримерном трудовом подвиге тружеников тыла; во-вторых, отдать долг нашим дедам, прадедам, бабушкам и прабаушкам, которые ценой неимоверных усилий в жесточайших условиях суровой зимы за рекордный срок возвели неприступную оборонительную линию; в-третьих, на примере поколения военного времени привить молодежи чувство патриотизма и гордости за Родину.
Есть еще один немаловажный фактор. Мы все хорошо помним, какие подвиги совершали солдаты на фронтах Великой Отечественной войны, как советские люди рыли окопы под Ленинградом, Москвой, как работали на заводах, где выпускали оружие и боеприпасы, но мало знаем, что глубоко в тылу строились окопы и блиндажи, доты и другие огневые точки, как, например, на Сурском рубеже и Казанском рубеже. А ведь и его по праву можно назвать символом трудового подвига народа. Достаточно сказать, в строительстве обоих оборонительных рубежей принимали участие более 170 тысяч человек, а их протяженность составила 300 километров, то есть чуть менее половины пути от Чебоксар до Москвы.
Строительство линии оборонительного рубежа, позже получившего название "Сурский рубеж", началось в конце 1941 года, когда немецкие войска стояли уже под Москвой. В Чувашской АССР она проходила вдоль реки Суры по линии с.Засурское Ядринского района - д.Пандиково Красночетайского - с.Сурский Майдан Алатырского района.
Мобилизованное население объединялось в рабочие бригады по 50 человек. За каждым районом закреплялся прорабский участок. В качестве начальников прорабских участков направлялись первые секретари Чувашского Республиканского комитета ВКП(б) и председатели райисполкомов. Им поручалось "обеспечить нормальную работу мобилизованных своего района": разместить в близлежащих населенных пунктах, бараках, построить землянки. Колхозы должны были организовать поставку продуктов и фуража, обеспечить врачебные участки необходимыми медикаментами. Были организованы Военно-полевые сооружения (ВПС) с центрами: Ядрин, Шумерля, Порецкое, Алатырь. Постановлением особого заседания Совнаркома и бюро обкома ВКП(б) от 28 октября 1941 года предусматривалось, что каждый район должен был обеспечить своих рабочих инвентарем - лопатами, кирками, ломами, кувалдами, пилами, тачками, носилками и прочим инвентарем. На строительство направлялось 226 колесных и 77 гусеничных тракторов, 5 экскаваторов.
Были организованы передвижные госпитали-изоляторы, врачебные пункты, санэпидемические и дезинфекционные отряды. Для этого было выделено необходимое количество медицинских работников, медикаментов, перевязочных материалов.
"Чувашстройтресту" было дано задание изготовить 500 штук железобетонных колпаков для пулеметных дзотов, артелям - топорища, черенки к лопатам, деревянные ложки, миски, лапти, рукавицы. Началась добыча бутового камня в Марпосадском и Чебоксарском районах, массовая заготовка леса.
Была введена система поощрения передовых участков, бригад, звеньев и отдельных рабочих. Размер премии от вида работ и специальности колебался от 150 до полутора тысяч рублей. К слову, корова в то время стоила 2,5-3 тысячи рублей. На прорабских участках была организована торговля товарами первой необходимости. Многие мобилизованные не имели хорошей одежды и обуви. Во время работы особенно быстро изнашивалась обувь. Для решения проблемы, по просьбе мобилизованных, была организована торговля лыком и лаптями.
Несмотря на трудности и сильный мороз, благодаря трудовому героизму народа Сурский рубеж был построен за рекордно короткий срок - 45 дней.
Есть и личностный фактор, который сыграл определенную роль в решении Олега Николаева увековечить память строителей рубежей. Дело в том, что ему еще в детстве дед немало рассказывал о том, как строился Сурский рубеж, потому что сам, как и многие мужчины того времени, не призванные на фронт по возрасту или по инвалидности, принимал участие в его возведении.
Инициатива Олега Николаева ценна и тем, что она очень своевременна. Как бы нам ни хотелось это признавать, но время берет свое и с каждым годом все меньше и меньше остается людей, принимавших непосредственное участие в сооружении этих рубежей. И один из них - Кузьма Трифонов, которому в феврале следующего года исполнится 90 лет.
Можно смело заявить: Кузьма Трифонович сегодня является единственным живым из мужчин, кто возводил Сурский рубеж. Более того, он был самым молодым строителем этой оборонительной линии.
Но как же так получилось, ведь в то время на так называемые принудительные работы, как лесо- и торфоразработки, строительство оборонительных сооружений, брали только тех, кто достиг 17-летнего возраста?
- Мы жили в деревне Анаткасы-Сорма Аликовского района, - вспоминает Кузьма Трифонович. - В августе1941 года отца призвали на фронт. Мы остались одни: мама, 15-летняя сестра, я и братишка, которому исполнилось два года. Вскоре сестру Леонтину забрали на торфоразработки и я в семье остался за старшего.
Кузьма Трифонович выглядит не по годам: поджарый, а синяя олимпийка подчеркивает его легкоатлетическую фигуру. Но самое главное, он обладает феноменальной памятью и до сих пор до мельчайших подробностей помнит некоторые жизненные эпизоды.
- Однажды, уже зимой, - рассказывает он, - к нам в дом зашел представитель райвоенкомата по фамилии Владельщиков. А моя мама тогда лежала больная. Владельщиков приказывает ей: "Вставай! Надо ехать на Суру строить окопы". Я заступился за маму, говорю: "Как она может поехать, если она вся горит и лежит в бреду?" Владельщиков тяжко вздохнул: "А что делать? Фашист не ждет". Почему-то именно эти слова "фашист не ждет" крепко засели в моей памяти. Я тут же встал с места и говорю: "Может, вместо нее я поеду"? Владельщиков оценивающе посмотрел на меня и спрашивает: "А что ты умеешь делать"? Я отвечаю: "Все умею. Лошадью править могу". На следующий день я запряг колхозную лошадь, взял кое-какую еду, обулся в лапти, полушубок, сшитый из овчины, и поехал в сторону Ядрина. Со мной на санях сидели 6 человек - все из нашей деревенской бригады.
Кузьма Трифонович сам лично не копал землю. Но у него была не менее важная миссия - ухаживать за лошадью, которая была главной тягловой силой на строительстве.
- На своей лошади я в основном занимался подвозкой леса, - продолжает он. - За ней нужен был постоянный уход: надо было кормить, поить теплой водой, укрывать от морозов попоной. А холода были жуткие, под сорок градусов. На ночь уезжали в близлежащую деревню. Спали в избах, в банях. Конечно, мест всем не хватало, часто спали вповалку на полу.
О том, в каких условиях приходилось работать, 9 мая этого года Олегу Николаеву по видеосвязи рассказала и участница строительства Сурского оборонительного рубежа Елена Захарова. Когда началась война, ей было 17 лет. Осенью 1941 года вместе со стариками и женщинами ее отправили рыть окопы и траншеи вдоль реки Сура.
-Трудностей было немало. Как-то раз у меня лапти развалились, а было сыро и холодно. Нога моя так замерзла, что онемела. Пыталась ее массировать, но толку нет, все равно ступать больно. Еле отошла в сторонку. Сижу, плачу, не знаю, что делать дальше. Это увидели другие, успокоили и отправили домой. "Не горюй, все будет хорошо", - говорили они. Так друг друга и подбадривали.
- Мы работали дружно, - подтверждает слова труженицы тыла Кузьма Трифонович. - Сурский рубеж строили женщины. Мужчин было мало - в основном пожилые, инвалиды, которых признали не годными к службе в армии. Поэтому мужские руки ценились. Меня дед с детства учил всякому ремеслу. И вот однажды я как-то наточил пилу. Всем это понравилось, потому что пилить стало легче. После этого я большую часть времени точил пилы. Однажды во время работы у меня из носа пошла кровь - видно, сказались недосыпание и усталость. Помню, одна женщина подошла ко мне, вытерла кровь, обняла и заплакала. Наверное, вспомнила своего сына, который остался дома.
- Вот так мы жили и работали, - чуть дрогнувшим голосом сказал Кузьма Трифонович и показал свои медали. А их у него много. Но самое ценное для него - медаль, на которой изображен барельеф Сталина со словами: "Наше дело правое. Мы победим", а на другой стороне надпись "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". n
Алексей Кряжинов.
